Этторе Соттсасс: «Я проектирую вещи для жизни»
Этторе Соттсасс (Ettore Sottsass, 14.09.1917 — 31.12.2007) — известный итальянский архитектор и дизайнер. Занимался дизайном мебели, ювелирных украшений, стеклянных изделий, светильников и офисного оборудования.
Интервью с Этторе Соттсасом, приведенное ниже, состоялось 7 сентября 2000 г.
Superbox, 1965, Poltronova
Какой момент дня Вы считаете лучшим?
Никакой или весь день.
Superbox, 1965, Poltronova
Любимое музыкальное направление
Классика или поп–музыка.
Вы слушаете радио?
Нет.
Superbox, 1965, Poltronova
Книги, лежащие на прикроватной тумбочке
Книга по философии Ведов (тексты древних индусов).
Вы читаете журналы по дизайну?
Редко.
А газеты ? Откуда вы узнаете новости?
Обычно я читаю « La repubblica», хотя, в принципе, я предпочитаю их не читать, поскольку они приводит меня в ужас.
Вы замечаете, во что одеты женщины? Есть ли у вас какие–либо предпочтения?
Чтобы понять женщину сначала я смотрю в ее глаза, и только потом на то, как она одета. У нас у всех есть предпочтения, они соответствуют нашей общей жизненной концепции. Например, мне не нравятся бриллианты, потому что я думаю, что смысл жизни в других вещах. Как бы там ни было, не будем больше об этом.
Какую одежду вы бы никогда не надели?
Я никогда не одеваюсь формально и эта «французская» мода - своего рода снобизм. Во времена битников мне часто приходилось бывать в Нью-Йорке, мы привыкли надевать старую одежду, но сейчас те большие отделы магазинов переполнены мужской одеждой, военной и морской одежды больше нет, поэтому я перешел на Армани.
У вас есть домашние животные?
Нет.
Где вы работаете над вашими дизайнами и проектами?
Я размышляю над проектами, когда я принимаю ванну, или говорю по телефону, или сижу где-нибудь за столом.
У меня нет какого-то специального места. Но у каждого есть такое место, которое он любит больше других, где ему спокойно, которое он считает домом. Я не работаю в моей студии, там слишком людно.
Sistema 45, 1971 Olivetti
Для кого вам нравится что-либо проектировать?
Некоторое время я описывал себя как дизайнер / архитектор / теоретик. Любой предмет хорош, начиная с общественной ванной до больницы, до небоскрёба. Но никто никогда не просил меня спроектировать небоскрёб, именно потому, что мне очень интересна архитектура, но не небоскрёбы.
Обсуждаете ли вы работу с коллегами, обмениваетесь ли идеями?
За пределами студии? Нет.
Опишите свой стиль так, как это сделал бы ваш хороший друг.
Я действительно считаю, что наша обязанность как архитектора или дизайнера заключается в разработке вещей, которые притягивают удачу, комнат, которые защищают людей. Я не проектирую вещи в любом стиле, да и не в любом стиле моды. Я проектирую вещи для жизни.
High sideboard
От ‘Полтроновы’ к ‘Оливетти’, к ‘Мемфису’, к вашим последним работам с объединением Sottass Associati, могли бы вы описать эволюцию вашей философии?
В самом начале, когда я был молодым, самонадеянным, склонным к идеализации, очень агрессивным, я привязывался к изменениям функционализма века, к идее функционального стиля. Но постепенно я отошел от этого, потому что я нашел новый источник вдохновения. С тех пор я начал пробовать, чтобы выяснить, что я могу с точки зрения этого общества, людей, необходимости, которая окружает меня. 'Мемфис' был своего рода тренировкой в дизайне, таким же был "Оливетти". Они попросили меня создать дизайн подразделения электроники.
В то время электроника означала большие шкафы... Это было невозможно понять. Кроме функциональности, которая меня до сих пор интересует, эта было загадка электроники. Я хотел показать, таинственность электроники, то есть взаимосвязь между дизайном и функциональностью, более обширная функциональность ... Описание определенной концепции существования.
Эта взаимосвязь существует и по-прежнему занимает центральное место в моей работе.
Enorme’ telephone, 1986 Brondi
Каким из ваших проектов вы более всего удовлетворены? И какой вам больше всего нравится?
Я не знаю, жизнь - это постоянный проект, это переход от одной вещи к другой.
Есть какой-либо архитектор или дизайнер из прошлого, которому вы бы дали высокую оценку ?
Ле Корбюзье. идея функционализма со средиземноморским оттенком (швейцарец, который открывает Средиземное море). Он разместил туалеты в спальнях, он понял, что функциональность это не только эргономика, не только рациональность, а нечто выходящее за их рамки. Он был функциональным, чтобы быть человеком и жить.
А еще есть Альдо Росси, безусловно, один из интереснейших архитекторов.
А насчет коллег, есть кто-то, кого вы особенно цените?
Есть много архитекторов, мы все хороши.
Carlton, 1981 Memphis
Yemen Venini
Вы провели много времени в Азии, и вам очень хорошо знакомы духовные ценности той культуры. Считаете ли вы, что они стремятся объединиться с нашей расточительной западной культурой, или же, по вашему мнению, есть другая возможность?
Вещи, которые меня интересовали в Азии, относятся не столько к духовности, сколько к сенсорному подходу, ритуалам ... Нет ничего духовного в духовности.
Слово духовность было придумано в 19-м веке. Я ненавижу это слово ...
Они ищут способ забыть об экзистенциальной катастрофе. Есть ряд ритуалов, которые обращаются космосу, и это те ритуалы, которые меняются в зависимости от вашего социального класса, погоды, отношения к животным - это мне интересно.
Cei hause, 1991
Что вы думаете о распространении знаний через Интернет? Считаете ли вы его инструментом для обмена знаниями или вы воспринимаете его как своего рода «Большого брата»?
Я привык думать о нем, как о «Большом брате»: он представляет наиболее многочисленную форму колонизации, которая когда-либо существовала. В сущности, Интернет - это культура запада. Любой человек может иметь доступ к нему... А у бедных стран даже нет инструментов, чтобы им воспользоваться.
Если есть Интернет, все, что мы можем сделать, это посмотреть, насколько мы можем его использовать. Я думаю, это интересно, что информация распространяется на большие сегменты общества. Но разве качество этой информации меняется? Предполагается, что благодаря интернету будущее станет замечательным, сияющим, счастливым.
Nuova milano, 1997, Alessi
Maui hause, 1997
В новостях говорили, что итальянцы боятся безработицы, преступности и загрязнения окружающей среды. Что вас пугает в будущем?
Я думаю, что будущего не существует. То, о чем мы думаем сегодня, как о будущем, им не является.
Люди всегда боятся будущего, и будущее всегда было бедой, так же как и настоящее. Но риторика о будущем беспокоит меня, потому что почти обо всем, что мы делаем сегодня, мы говорим, что мы делаем для будущего.
Будущее здесь и сейчас, давайте попробуем стать организованными сейчас. Я вообще не забочусь о будущем
